Уже не первый год по Сети гуляет эта картинка. Автор ее пытается сделать из Владимира Высоцкого эдакого сталиниста. Ну как же, не может всенародно любимый бард не любить, почитаемого большей частью народа вождя. И пользователи Интернета с удовольствием делятся этой картинкой в своих блогах: "Вот Высоцкий написал ТАК, а вот ТЫ ожидал иного?!"
Друг Высоцкого В. Акимов вспоминает о тех днях: "Особой доблестью среди ребят считалось пройти в Колонный зал. Мы с Володей были дважды – через все оцепления, где прося, где хитря; по крышам, по чердакам, пожарным лестницам; чужим квартирам, выходившими чёрными ходами на другие улицы или в проходные дворы; под грузовиками; под животами лошадей; опять вверх-вниз, выкручиваясь из разнообразнейших неприятностей, пробирались, пролезали, пробегали, ныряли, прыгали, проползали. Так и попрощались с вождём"
Вероятно от впечатления прощания с вождем у Володи Высоцкого родилось это стихотворение:
Моя клятва
Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока её скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска.
Я иду средь потока людей,
Горе сердце сковало моё,
Я иду, чтоб взглянуть поскорей
На вождя дорогого чело...
Жжёт глаза мои страшный огонь,
И не верю я чёрной беде,
Давит грудь несмолкаемый стон,
Плачет сердце о мудром вожде.
Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.
Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.
В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.
Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой.
Говорят, что это стихотворение напечатали даже в какой-то газете, но точной информации на этот счет нет. Оно даже включено в собрание сочинений В. Высоцкого, хотя мне всегда было любопытно: а включил бы его автор при жизни.
Но время шло, и восторженная любовь к "отцу народов" сменилась на чувство прямо противоположные. Биографы Высоцкого считают, что вот он, дескать, вырос и узнал "страшную правду". А как на мой взгляд, то все гораздо проще: будущий бард рос в определенных кругах московской интеллигенции, где Сталина ненавидели лютой ненавистью даже те, которых обошли репрессии 37 года.
Очевидно это наложило свой отпечаток на мировоззрении поэта. И стали рождаться совсем другие стихи.
К примеру, в стихотворении "Банька по белому" , где есть такие строки:
......................................
Сколько веры и лесу повалено,
Сколь изведано горя и трасс!
А на левой груди - профиль Сталина,
А на правой - Маринка анфас.
..............................
Вспоминаю, как утречком раненько
Брату крикнуть успел: "Пособи!" -
И меня два красивых охранника
Повезли из Сибири в Сибирь.
А потом на карьере ли, в топи ли,
Наглотавшись слезы и сырца,
Ближе к сердцу кололи мы профили,
Чтоб он слышал как рвутся сердца.
......................................
В песне не совсем ясно (вернее совсем не ясно) за какие грехи сидел герой песни, но, по разговорам, наколки с Лениным и Сталиным делали себе уголовники-рецидивисты. Среди них жила легенда, что если приговорят к расстрелу, то чекисты не будут стрелять в своих вождей.
Есть еще менее известная песня про депортированных чеченцев, которая заканчивается такими строками:
А те, кто нас на подвиги подбили,
Давно лежат и корчатся в гробу, -
Их всех свезли туда в автомобиле,
А самый главный - вылетел в трубу
Кто этот "самый главный", думаю, нетрудно догадаться....
Не брезговал Владимир Семенович и "костюмчиками с чужого плеча". Песня Юза Алешковского "Товарищ Сталин" столь часто звучала в исполнении Высоцкого, что ему приписывают авторство. Все наверное слышали:
Товарищ Сталин, вы большой ученый,
В языкознанье знаете вы толк,
А я простой советский заключенный,
И мне товарищ серый брянский волк.
Правда, ныне здравствующий в США, Юз Алешковский не был ни марксистом, ни "левым уклонистом", а получил при Сталине свои четыре года за уголовное преступление....
Рассказывают, ч то Высоцкому с Мариной Влади довелось присутствовать на одном празднике в Грузии. Было много народа, много вина, много тостов. Высоцкого очень хорошо там знали. Когда прозвучал тост: за товарища. Сталина, Высоцкий демонстративно вылил свой бокал.
Мне правда эта байка кажется не вполне достоверной: вряд ли Высоцкий решился бы на такую выходку в Грузии. Гораздо ближе к истине рассказ Марины Влади из книги "Прерванный полет":
Пир продолжается. В зале шумно и весело. Вдруг один из гостей громко
спрашивает:
- Забудем ли мы выпить за нашего великого Сталина?
За столом воцаряется нехорошая тишина. Грузинская интеллигенция жестоко пострадала при Сталине, и, если некоторые люди относятся к нему с ностальгическим восхищением, хозяин дома, как и мы сами, считает его самым настоящим преступником.
Я беру тебя за руку и тихо прошу не устраивать скандала. Ты побледнел и белыми от ярости глазами смотришь на того человека. Хозяин торжественно берет рог из рук гостя и медленно его выпивает. И сильный мужской голос вдруг прорезает тишину, и за ним вступает стройный хор. Пением, точным и редкостным многоголосьем эти люди отвечают на упоминание о проклятых годах: голоса сливаются в звучную и страстную музыку, утверждая презрение к тирану, гармония мелодии отражает гармонию мыслей. Благодаря врожденному такту этих людей случайному гостю не удалось испортить нам праздник, и мы все еще сидим за столом, когда во дворе начинает петь петух.
Правда, мне кажется, поголовная ненависть к "тирану" и "проклятым временам" в Грузии это фантазии воспаленного антисоветизмом воображения жены поэта, ну да ладно....
Кстати, сам Высоцкий тоже отметил песней этот эпизод:
...........................
Пусть много говорил белиберды
Наш тамада - вы тамаду не троньте, -
За Родину был тост алаверды,
За Сталина, - я думал - я на фронте.
И вот уж за столом никто не ест
И тамада над всем царит шерифом, -
Как будто бы двадцатый с чем-то съезд
Другой - двадцатый - объявляет мифом.
Пил тамада за город, за аул
И всех подряд хвалил с остервененьем, -
При этом он ни разу не икнул -
И я к нему проникся уваженьем.
Правда, был у тамады
Длинный тост алаверды
За него - вождя народов,
И за все его труды.
Мне тамада сказал, что я - родной,
Что если плохо мне - ему не спится, -
Потом спросил меня: "Ты кто такой?"
А я сказал: "Бандит и кровопийца".
..................................
И еще один заключительный штрих к теме "Высоцкий и Сталин":
Известный польский актёр Д. Ольбрыхский, хорошо знавший Высоцкого, в одной из своих книг припоминает любопытный эпизод. Однажды Высоцкий вёз его и других польских актёров по Подмосковью. Путь пролегал мимо дачи Сталина. "Тут сдох Сталин", – сказал Володя. – "На этой даче умер Сталин", – перевёл я. – "Ты переводи как следует! – взорвался Высоцкий. – Я сказал: сдох! "
Думается, комментарии излишни....
P.S. Автор ни в коей мере не желал очернить замечательного актера и барда Владимира Семеновича Высоцкого, написавшего немало замечательных песен, в частности и о Великой Отечественной войне. Автору просто не нравятся попытки некоторых патриотов сделать из Высоцкого эдакого сталиниста. Автор даже не обвиняет в антисталинизме самого поэта. Просто друзья, ставшие впоследствии известными либералами-антисоветчиками и жена-иностранка, которая считается русской, а на самом деле антисоветчица-русофобка, оказали свое влияние. В результате получилось то, что получилось.
Первое стихотворение Владимира Высоцкого, написанное им в 1953 году, посвящено было И.В. Сталину
Вокруг имени знаменитого поэта В. Высоцкого ходило много слухов и легенд, потому что зрителям и слушателям было трудно поверить, что сам он никогда не воевал, не летал в космос, не был шахтером, не сидел в тюрьме, - ведь все, о чем бы он ни пел, было так убедительно, как будто автор все это пережил сам.
Великую Отечественную войну Высоцкий пережил еще ребенком в возрасте 3-6 лет и много запомнил о событиях этого времени из рассказов отца и его друзей. Для него война и вдохновитель Победы в ней Сталин – это время, которое ярче всего проявляет характер советского народа и руководящую волю его вождя.
Как только ушел Сталин из жизни, Высоцкий написал песню о нем. Создал ее своим сердцем, всей своей совестью. Так родилось стихотворение «Моя клятва»:
Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока её скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска.
Я иду средь потока людей,
Горе сердце сковало моё,
Я иду, чтоб взглянуть поскорей
На вождя дорогого чело...
Жжёт глаза мои страшный огонь,
И не верю я чёрной беде,
Давит грудь несмолкаемый стон,
Плачет сердце о мудром вожде.
Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.
Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.
В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.
Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой
Только 8 марта 1953 года восьмиклассник Володя Высоцкий, пройдя мимо гроба с телом покойного И.В. Сталина, вернулся домой и написал стихотворение «Моя клятва». Сохранилось оно благодаря тому, что мама Володи Нина Максимовна напечатала его в стенгазете учреждения, где она работала.
Через много лет вспоминал друг Высоцкого В. Акимов:
«Особой доблестью среди ребят считалось пройти в Колонный зал. Мы с Володей были дважды – через все оцепления, где прося, где хитря; по крышам, по чердакам, пожарным лестницам; чужим квартирам, выходившим чёрными ходами на другие улицы или в проходные дворы; под грузовиками; под животами лошадей; опять вверх-вниз, выкручиваясь из разнообразнейших неприятностей, пробирались, пробирались, пролезали, пробегали, ныряли, прыгали, проползали. Так и попрощались с вождём».
Более никакой информации Жильцов не даёт, а жаль. Известно ведь, что тексты свои Высоцкий практически никогда не перепечатывал даже в зрелые годы, не говоря уже о стихах, написанных в школе. То, что "Моя клятва" оказалась напечатанной, может, на мой взгляд, свидетельствовать только об одном, – стихотворение предназначалось для публикации. Разумеется, может оказаться, что оно вышло всего лишь в школьной стенной газете, но нельзя исключить и публикацию в периодической печати (в те дни подобных стихов печаталось очень много в самых разных изданиях).
При жизни о Высоцком (он умер в 1980 году) писали мало, но теперь критики вспоминают: «Когда он пел или играл, всегда казалось, что идет какой-то бой. В этом голосе можно было расслышать лязг металла, скрежет тормозов, торжественный трубный звук и предсмертный стон – все в этом бою звучит вокруг человека и внутри его. Эта сверхнапряженная, непрекращающаяся работа над собой и была главной тайной Высоцкого».
За 20 лет одних только песен Высоцкий написал более шестисот. В одной из них есть пророческие слова:
Чуть помедленнее кони, чуть помедленнее!
Умоляю вас, вскачь не лететь!
Но что-то кони мне достались привередливые.
Коль дожить не успел, так хотя бы допеть!
Страдание за людей, так же, как когда- то за вождя Сталина, было главным в его творчестве. Именно страданием и наполнено раннее, очень личное стихотворение Высоцкого «Моя клятва».
Владимир Высоцкий. "Моя клятва" Владимир Высоцкий Самое первое стихотворение Владимира Высоцкого. Написано в восьмом классе, 8 марта 1953 года на смерть И.В. Сталина.
Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока её скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска.
Я иду средь потока людей,
Горе сердце сковало моё,
Я иду, чтоб взглянуть поскорей
На вождя дорогого чело...
Жжёт глаза мои страшный огонь,
И не верю я чёрной беде,
Давит грудь несмолкаемый стон,
Плачет сердце о мудром вожде.
Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.
Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.
В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.
Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой.
ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ.
Сталина не стало в 1953 году, но некоторые почему-то до сих пор его ненавидят. Наверное, у каждого есть свои причины:
Вторая причина в том, что Сталин был тружеником и не любил бездельников, он заставлял их работать и гонял за тунеядство. Поэтому все тунеядцы, лентяи и бездельники ненавидят Сталина. Потому что они не умеют работать и не хотят трудиться. Они хотят только потреблять, жрать, гадить и наслаждаться всем, чем можно и чем нельзя, но за чужой счет, в общем – халявщики.
"Я встаю утром и
молюсь, чтобы Сталин
был жив, здоров.
Только Сталин может
спасти мир."
УИНСТОН ЧЕРЧИЛЛЬ (1943г.)
Третья причина в том, что Сталин был честным человеком, он держал слово, данное даже врагу. Он строго выполнял решения коллектива, если уж договорились, то от уговора Сталин не отступал. Своей железной волей он добивался неукоснительного выполнения задач и наказов трудящихся. Он требовал честности от всех руководителей, подчиненных и не любил врунов и обманщиков. Поэтому, естественно, Сталина ненавидят все лжецы. А поскольку теперь основные лжецы обязательно что ни будь возглавляют, то они и недолюбливают Сталина. Но сильней всего его ненавидят лжецы и вруны из числа теле-радио-начальников, их заместителей и прочие прихвостни, которые давно почуяли, что сейчас на вранье и подлости лучше всего делать карьеру и наживаться. Сталин бы помешал им врать, вот они его и ненавидят.
Четвёртая причина в том, что они трусы и им страшно, а вдруг Сталин вернётся и все узнают всё про предателей, негодяев, проходимцев, кровопийц и каннибалов. Поэтому трусы страшно боятся Сталина. И даже при одном упоминании о нём трусы и паникеры покрываются мелкими красненькими пупырышками, а из некоторых даже хлещет зелёная слизь и фиолетовый пар идёт из их головы. Трусы ненавидят Сталина и боятся даже его портретов, потому, что если их послать на войну, то они из-за своей шкуры тут же сдадутся фашистам в плен и станут полицаями, палачами и будут вешать всех подряд и бояться сталинского возмездия.
Пятая причина в том, что при Сталине нельзя было воровать так свободно и широко. Простые и понятные правила учета и хозрасчета легко выявляли каждую украденную копейку, обвешивание, обсчет и обман народа. При Сталине и речи не могло быть о крупном воровстве, а уж в государственных масштабах – просто невозможно было не то, что украсть, но даже посягнуть на общенародную собственность. За ведро пшеничных колосков в голодные годы – давали реальный срок. Спекуляция была невозможна, отпускная цена товара не менялась от производителя до потребителя. Запрещены были ростовщики, жирные коты-банкиры, биржи и пирамиды. Были невозможны дефолты и продажа воздуха. Поэтому воры, воришки и ворюги, коррупционеры и казнокрады всех мастей и оттенков люто ненавидят Сталина. Понятно – Сталин не давал воровать.
Шестая причина в том, что Сталин уважал права человека не на бумаге, а в натуральном виде давал людям бесплатное жильё, строил больницы, школы, детские сады. При нём человек трудился и за свой труд получал повышение зарплаты и продвижение по службе, простой человек мог дорасти хоть до министра. Нынешние правозащитники, которые доросли до этого через подлость, клевету, подтасовки и по родоплеменному блату, естественно, ненавидят Сталина, потому что он не выстраивал народ в очереди за правами человека через продажные суды и коррумпированную бюрократию, а напрямую через Советы обеспечивал права трудовому народу в натуральном виде. За то, что он лишал проходимцев возможности наживаться, его злобно ненавидят маститые правозащитники, вскормленные на иностранных подачках. Они готовы хоть сейчас уморить любого, сгноить в тюрьмах и ГУЛАГах каждого, кто покусится на их право ненавидеть Сталина и наживаться на правах человека.
"Нет, мы правильно поступаем, что так
сурово караем националистов всех
мастей и расцветок. Они лучшие
помощники нашим врагам и злейшие
враги собственных народов. Ведь
заветная мечта националистов -
раздробить Советский Союз на
отдельные "национальные"
государства и тогда он станет лёгкой
добычей врагов. Народы же,
населяющие Советский Союз, в своём
большинстве будут физически
истреблены, оставшаяся же часть
превратится в бессловесных и жалких
рабов"
И.СТАЛИН.
Седьмая причина состоит в том, что Сталин был интернационалистом. Он был настоящий грузин и хорошо знал национальный вопрос, запрещал антисемитизм, но любил русский народ, считал его великим и самым уважаемым народом в мире. Поэтому Сталина ненавидят все националисты, сионисты, фашисты, расисты и все те, кто не знает национального вопроса и пытается решать свои кланово-племенные и местечковые вопросы за счет остальных народов.
Если кто-то ещё ненавидит Сталина, пишите, разберём какие у вас на то причины.
И то верно. Граждане чиновники, мнящие себя великими реформаторами и воспитателями, и прочие десталинизаторы – вместо десталинизации и деленинизации, вместо насаждения власовщины, вместо коверканья истории и борьбы с памятниками – займитесь делом, настоящим делом. – КВ
Вокруг имени знаменитого поэта В. Высоцкого ходило много слухов и легенд, потому что зрителям и слушателям было трудно поверить, что сам он никогда не воевал, не летал в космос, не был шахтером, не сидел в тюрьме, – ведь все, о чем бы он ни пел, было так убедительно, как будто автор все это пережил сам.
Великую Отечественную войну Высоцкий пережил еще ребенком в возрасте 3-6 лет и много запомнил о событиях этого времени из рассказов отца и его друзей. Для него война и вдохновитель Победы в ней Сталин – это время, которое ярче всего проявляет характер советского народа и руководящую волю его вождя.
Как только ушел Сталин из жизни, Высоцкий написал песню о нем. Создал ее своим сердцем, всей своей совестью. Так родилось стихотворение «Моя клятва»:
Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока её скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска.
Я иду средь потока людей,
Горе сердце сковало моё,
Я иду, чтоб взглянуть поскорей
На вождя дорогого чело…
Жжёт глаза мои страшный огонь,
И не верю я чёрной беде,
Давит грудь несмолкаемый стон,
Плачет сердце о мудром вожде.
Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.
Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.
В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.
Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой
Только 8 марта 1953 года восьмиклассник Володя Высоцкий, пройдя мимо гроба с телом покойного И.В. Сталина, вернулся домой и написал стихотворение «Моя клятва». Сохранилось оно благодаря тому, что мама Володи Нина Максимовна напечатала его в стенгазете учреждения, где она работала.
Через много лет вспоминал друг Высоцкого В. Акимов:
«Особой доблестью среди ребят считалось пройти в Колонный зал. Мы с Володей были дважды – через все оцепления, где прося, где хитря; по крышам, по чердакам, пожарным лестницам; чужим квартирам, выходившим чёрными ходами на другие улицы или в проходные дворы; под грузовиками; под животами лошадей; опять вверх-вниз, выкручиваясь из разнообразнейших неприятностей, пробирались, пробирались, пролезали, пробегали, ныряли, прыгали, проползали. Так и попрощались с вождём».
Стихотворение впервые опубликовано в 1-м томе пятитомного собрания сочинений Высоцкого (Тула, 1993 г.). Оно состоит из семи строф, причём публикатор С.Жильцов указывает, что текст печатается по авторизованной машинописи. Более никакой информации Жильцов не даёт, а жаль. Известно ведь, что тексты свои Высоцкий практически никогда не перепечатывал даже в зрелые годы, не говоря уже о стихах, написанных в школе. То, что "Моя клятва" оказалась напечатанной, может, на мой взгляд, свидетельствовать только об одном, – стихотворение предназначалось для публикации. Разумеется, может оказаться, что оно вышло всего лишь в школьной стенной газете, но нельзя исключить и публикацию в периодической печати (в те дни подобных стихов печаталось очень много в самых разных изданиях).
При жизни о Высоцком (он умер в 1980 году) писали мало, но теперь критики вспоминают: «Когда он пел или играл, всегда казалось, что идет какой-то бой. В этом голосе можно было расслышать лязг металла, скрежет тормозов, торжественный трубный звук и предсмертный стон – все в этом бою звучит вокруг человека и внутри его. Эта сверхнапряженная, непрекращающаяся работа над собой и была главной тайной Высоцкого».
За 20 лет одних только песен Высоцкий написал более шестисот. В одной из них есть пророческие слова:
Чуть помедленнее кони, чуть помедленнее!
Умоляю вас, вскачь не лететь!
Но что-то кони мне достались привередливые.
Коль дожить не успел, так хотя бы допеть!
Страдание за людей, так же, как когда- то за вождя Сталина, было главным в его творчестве. Именно страданием и наполнено раннее, очень личное стихотворение Высоцкого «Моя клятва».
Владимир ГУСЕВ
Первое стихотворение Владимира Высоцкого, написанное им в 1953 году, посвящено было И.В. СталинуВокруг имени знаменитого по-эта В. Высоцкого ходило много слухов и легенд, потому что зри-телям и слушателям было труд-но поверить, что сам он никогда не воевал, не летал в космос, не был шахтером, не сидел в тюрь-ме, - ведь все, о чем бы он ни пел, было так убедительно, как будто автор все это пережил сам.
Великую Отечественную войну Вы-соцкий пережил еще ребенком в возрасте 3-6 лет и много запомнил о событиях это-го времени из рассказов отца и его дру-зей. Для него война и вдохновитель По-беды в ней Сталин - это время, которое ярче всего проявляет характер советско-го народа и руководящую волю его вождя.
Как только ушел Сталин из жизни, Вы-соцкий написал песню о нем. Создал ее своим сердцем, всей своей совестью. Так родилось стихотворение «Моя клятва»:
Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока её скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска.
Я иду средь потока людей,
Горе сердце сковало моё,
Я иду, чтоб взглянуть поскорей
На вождя дорогого чело...
Жжёт глаза мои страшный огонь,
И не верю я чёрной беде,
Давит грудь несмолкаемый стон,
Плачет сердце о мудром вожде.
Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.
Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской се-мьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.
В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.
Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой
Только 8 марта 1953 года восьми-классник Володя Высоцкий, пройдя мимо гроба с телом покойного И.В. Сталина, вернулся домой и написал стихотворе-ние «Моя клятва». Сохранилось оно бла-годаря тому, что мама Володи Нина Мак-симовна напечатала его в стенгазете учреждения, где она работала.
Через много лет вспоминал друг Вы-соцкого В. Акимов:
«Особой доблестью среди ребят считалось пройти в Колонный зал. Мы с Володей были дважды - через все оце-пления, где прося, где хитря; по крышам, по чердакам, пожарным лестницам; чу-жим квартирам, выходившим чёрными ходами на другие улицы или в проходные дворы; под грузовиками; под животами лошадей; опять вверх-вниз, выкручива-ясь из разнообразнейших неприятно-стей, пробирались, пробирались, проле-зали, пробегали, ныряли, прыгали, про-ползали. Так и попрощались с вождём».
Более никакой информации Жильцов не даёт, а жаль. Известно ведь, что тексты свои Высоцкий практически никогда не перепечатывал даже в зрелые годы, не говоря уже о стихах, написанных в школе. То, что "Моя клятва" оказалась напечатанной, может, на мой взгляд, свидетельствовать только об одном, - стихотворение предназначалось для публикации. Разумеется, может оказаться, что оно вышло всего лишь в школьной стенной газете, но нельзя исключить и публикацию в периодической печати (в те дни подобных стихов печаталось очень много в самых разных изданиях).
При жизни о Высоцком (он умер в 1980 году) писали мало, но теперь крити-ки вспоминают: «Когда он пел или играл, всегда казалось, что идет какой-то бой. В этом голосе можно было расслышать лязг металла, скрежет тормозов, торже-ственный трубный звук и предсмертный стон - все в этом бою звучит вокруг чело-века и внутри его. Эта сверхнапряженная, непрекращающаяся работа над собой и была главной тайной Высоцкого».
За 20 лет одних только песен Высоц-кий написал более шестисот. В одной из них есть пророческие слова:
Чуть помедленнее кони, чуть помед-леннее!
Умоляю вас, вскачь не лететь!
Но что-то кони мне достались приве-редливые.
Коль дожить не успел, так хотя бы до-петь!
Страдание за людей, так же, как когда- то за вождя Сталина, было главным в его творчестве. Именно страданием и напол-нено раннее, очень личное стихотворе-ние Высоцкого «Моя клятва».
